Дан Дунгачу: сколько подразделений у Румынии в РМ?

Более того, любопытство президента Германии было закреплено и в пресс релизе по случаю встречи. Откуда бы взяться такому интересу? Какую информацию получила недавно президентура Германии? Что такого знает их президент, чего не знаем мы? И почему сегодня, в контексте глубокого кризиса в РМ, вопрос об объединении задается в других условиях? И видимо, вопрос неизбежный. Начнем по-порядку.
Когда фанфары молчат. Кризис, больший, чем кризис
И проблема не только в кризисе. Бывали в РМ кризисы: и после падения СССР, и после падения рубля в 1998-1999. Но сегодня – это другое. Это не просто кризис, это кризис политических проектов, отвечающих кризису. Такое ощущение, что у РМ закончились все внутренние силы. Все уже поэкспериментировали, или почти все и..напрасно. Это, на самом деле, основной пункт любых серьезных дебатов о РМ.
После отказа по обоим берегам Прута от какого бы то ни было унионистского проекта, последовал период возвращения от/к России (с пиком Конституции в 1994), после чего политическое столкновение с кульминацией так называемого «демократического» периода (1998-2000), когда Кишинев продал газопровод Газпрому и запросил Договор о границе с Румынией. Крах способствовал приходу к власти коммунистической альтернативы и восьми годам режима Воронина, который нажился на экономическом росте в регионе, но не предложил Республике ни одного четкого направления. После «революции twitter» в 2009 настал черед править «проевропейцам». С теми же неясностями и несдержанностью (продали аэропорт России, украли миллиард и снова запросили Договор о границе с Румынией). Результат: тотальный крах и массовая внутренняя и внешняя скомпромитированность.
Проблема РМ в том, что практически все политические проекты были испробованы и ни один не оказался удачным. Что еще экспериментировать? Ничего, или почти ничего. В реальности остался один выбор: между Россией и Румынией.
Но прежде чем поговорить об этой альтернативе, давайте посмотрим на «проевропейское» правление Республики, начиная с 2009 года. Правление, которое нанесло самую сильную пощечину региону, желавшему стать успешным. Или, как выразился кто-то в Кишиневе, «части, желавшей стать целой».
Продолжение читайте в полной версии здесь