Затем я заглянул в интернет, там газетчики говорили о том, что Филат получил копию сабли, которая предполагалась для Воронина. Но я помню, что в 2004 Воронин таки получил копию, не только обещание. В интернете я не нашел новостей за тот год о том, что же получил Воронин в 2004, но архив газет легко решил проблему. Филат предложил, чтобы его копия сабли была выставлена в музее истории в Кишиневе, а затем перевезена в Сорокскую крепость (после того, как там закончатся реставрационные работы). Копия сабли, которую получил Воронин, находится, наверное, в его личной коллекции. Копию сабли премьера поставили под сигнализацию, несмотря на то, что это копия. Оригинал сабли Штефана должен прибыть в Кишинев весной будущего года, после того, как он «прогуляется» по Бухаресту. У правящих политиков Молдовы и Румынии существует одержимость средневековыми артефактами. Навязчивая идея, отражающая отсутствие определенных качеств в настоящем: поиск убежища в славном прошлом является признаком слабости. Преувеличенный жесты (целование копии) являются еще одним тому свидетельством. А если бы Филату подарили пластиковую саблю?
Факт существования множества копий сабли Штефана говорит о том, что средневековое молдавское воеводство распалось на множество кусочков. Самый большой кусок участвовал в формировании современной Румынии, остальные кусочки находятся в составе Украины, а часть между Днестром и Прутом принадлежит нынешней Молдове. Зная, каким вспыльчивым был молдавский правитель, можно предположить, какая бы у него была на это реакция и только словами он бы не ограничился.
Это и есть разница между Штефаном и нынешними нашими политиками: действия. Настоящих реликвий правителя у нынешних политиков нет, чтобы перенести из средневековья всю силу и мощь Штефана чел Маре. Поэтому Воронин может себе держать свою копию сабли под подушкой, Филат целовать, но судьба Молдовы от этого не изменится.
