Стратегия Москвы уже около двух столетий стоит перед лицом двух проблем, которые никак не могут решиться. Первая и самая старая – недоверие по отношению к соседям. Ее можно решить только долговременным миром. Но этого мира в России не существует по причине второй проблемы, стратегической: дилемма империи. Все империи в истории сталкивались с проблемой границ, постоянно ища естественные границы, которые легче охранять, а каждое завоевание приносило им новых врагов.То же самое было и с Александром Македонским, которому надо было тормозить со своими завоеваниями тогда, когда его армия отказалась идти дальше.
Для румын соседство с Москвой началось хорошо, а закончилось глупо. В 18 веке Москва была надеждой не только румын, а вообще всех христианских народов Отоманской Империи. Это было ровно до момента, когда русские подошли к румынской границе. Присоединение Бессарабии в 1812 году стало знаком для румын пробудиться из векового фанариотского сна. Шок от потери половины страны поставил ребром другой вопрос: а возможны ли и дальнейшие захваты?! И румынам пришлось пробудиться. Все остальные эксперименты с Москвой дальше этой схемы не шли: территории, на которых проживали румыны должны были стать защитной зоной империи, по ее личному желанию. Бессарабия стала местом социальных экспериментов и плацдармом для интервенции на юго-запад.
Около года, как рука Москвы снова чувствуется нависшей над Западной Европой. Расширение ЕС на Запад никогда не нравилось Москве.В 2007 году, когда Румыния и Болгария вошли в Евросоюз, президент России Владимир Путин сказал, что а их то никто и не спросил, хотят ли они расширения ЕС. Это заявление означает, что для Москвы все территории на Запад расцениваются как сфера влияния, а интересы самих этих стран для империи мало его значат. Провозглашение западной модели цивилизации в Восточной Европе благодаря ЕС – хорошая пощечина российскому влиянию. Во-первых, потому что эта модель оказалась устойчивой и во-вторых, потому что она поддерживается населением. Но Россия никогда не позволит народам Восточной Европы идти своим собственным путем.
