Заявлением Пескова должен был бы, по идее, заинтересоваться сам Зеленский. До последнего времени он уверял, что выполняет условия Путина только потому, что хочет встретиться с российским президентом, а не обсуждать вопросы войны и мира по телефону. Именно поэтому заставил Леонида Кучму подписать «формулу Штайнмайера» и пошел на разведение войск без учета ситуации с обстрелами украинских позиций. Потому что самое главное – это встреча с Путиным.
Я не могу понять, почему Зеленский так стремится к этой встрече, почему рассчитывает на ее успех и не понимает, какой катастрофой для него может обернуться «нормандский саммит». Но после заявления Пескова стоит задаться вопросом – а этот саммит вообще будет? Что такое срочная необходимость? Что должно вообще произойти?
Если перевести эти два слова с российского бюрократического языка, то они и означают ненужность проведения встречи лидеров. Потому что никакой срочной необходимости для саммита действительно нет. Нет серьезного обострения, которое нужно было бы урегулировать – как это было в Минске. Нет серьезного изменения в позиции Украины, которое позволило бы считать, что Зеленский подпишет безоговорочную капитуляцию. Нет очевидного изменения в позиции Запада, при котором можно было бы рассчитывать на снятие санкций. Тогда для чего встречаться? Для того, чтобы просто прекратить стрелять?
А кто сказал, что Путин этого хочет? Война – это не юмореска, это продолжение агрессивной российской политики. И пока Украина не в кармане у Путина, война против нашей страны теми или иными средствами будет продолжаться.
Это, собственно, именно то, что пытался объяснить Владимиру Зеленскому и его окружению Дмитрий Песков.
Виталий Портников
Espreso.tv
