Миф о приднестровской любви охраняется сотней милиционеров, шныряющих по региону и продвигается вот уже два десятилетия лидерами этой зоны, которые, не умея обеспечить людям будущее, держат их прикованными к прошлому.
«Хочу эмигрировать в Америку…»
Те, кто едут в Тирасполь, прежде всего попадают на автовокзал, находящийся на улице Ленина и тянущейся с севера на юг города. Следуя по этой улице, путешественник все больше погружается в историю СССР, развернутую в Тирасполе, как в огромном живом музее. Памятник Ленина перед зданием так называемого правительства, серп и молот, густой туман, парящий над городом – все это основные экспонаты музея. А население региона – пожизненные его посетители.
Многие молодые уезжают из региона, оставляя старших жить в нужде и с ностальгией. «Мы являемся маленьким, непризнанным, изолированным пространством, которое никому не нужно», – говорит 20-летняя Татьяна. «Я бы не хотела жить здесь, пока ничего не поменяется к лучшему, потому что здесь негде развиваться, хотя, очевидно, что в город вкладывается много денег. Если ситуация изменится, можно будет вернуться», – говорит девушка. Татьяна получила визу в США на год, где она собирается учиться и, возможно, остаться. Пока диплом тираспольского университета не признается даже в России, многие студенты пытаются получить возможность учиться за границей, чтобы быть уверенными, что после окончания обучения они смогут устроиться на работу где угодно в мире.
Александра, 22 года, аналогично скептична по поводу будущего региона. «Если режим Тирасполя не будет никогда признан международной общественностью, о каком будущем может идти речь?», – спрашивает она. Александра учится в Техническом университете в Кишиневе и собирается остаться на правой стороне Днестра, хотя ее семья живет в Тирасполе.
.jpg)
Мечтая о независимости
Но не все видят вещи по-одинаковому. Имея улицу имени Карла Маркса, люди не могут не жаждать «выгод» социализма. Многие ждут дешевых коммунальных услуг, или даже бесплатных, а также исчезновения разделения между людьми.
«Почему одни могут себе позволить отправить ребенка в музыкальную школу, или на танцы, могут обеспечить им дополнительные уроки по иностранным языкам, а я не могу?», – спрашивает с презрением Валентина 46 лет. «Я бы хотела, чтобы люди смотрели в будущее с большей уверенностью и чувствовали себя свободнее, а определенные вещи были доступнее. Из тех зарплат, что у нас есть, после оплаты коммунальных, больше ничего не остается. У нас люди делятся на две категории: одни с возможностями, для которых все дороги открыты и другие, которые еле крутятся», – говорит женщина. Пропасть между богатыми и бедными, отсутствие здорового среднего класса – острая проблема большинства бывших советских стран.
Более высокие зарплаты и благополучие – то, чего желает и Алексей 39 лет, в то время, как Ирина, 30 лет, утверждает, что «мы привыкли адаптироваться к тому, что имеем» и что «самое главное, чтобы был мир».
Но есть в Приднестровье и много людей, которые довольны жизнью в регионе и которые мечтают о независимости и международном признании. «Я рад, что могу жить спокойно, что могу вечерами выходить на улицу без того, чтобы что-то угрожало моей жизни. Но власти могли бы построить больше спортивных комплексов, развлекательных, для молодежи», – говорит Арина, 21 год, утверждающая, что не хочет покидать Тирасполь.
Латинская графика, отвергнутая
Между разговорами с жителями города, путешествие по Тирасполю продолжается. Латинская графика кажется для региона чем-то запретным. В ларьках выставлены газеты только на русском, а названия улиц написаны как на русском, так и на румынском, только на кириллице. Единственные надписи на латинице – это названия фирм: «Luxure watches», «Floare» (магазин обуви). Есть еще и «Hotel» и «Sheriff» спортивный клуб, считающийся визитной карточкой Тирасполя.
В этом начале декабря новогодняя елка, установленная в центре города, стала фурором. Газета «Приднестровье» посвящает этому целую страницу, первую полосу, и пишет о том, что в этом году ель имеет 26 метров в длину и бьет все рекорды предыдущих елок в истории приднестровцев. Елка искусственная, но игрушки и декор – настоящие.
Пары Kvint(а) витают по городу
Город находится в осаде Kvint(a). Вокруг видны огромные рекламные панно, по всем улицам – магазины Kvint, где продают знаменитые коньяки тираспольского завода, марки, ставшей символом региона. Появившаяся в 1897 году, компания ежегодно производит около десяти миллионов литров алкоголя, являющегося основным экспортером Приднестровья. Не зря портрет Олега Баева, директора компании, висит на доске почета, рядом с портретами Игоря Смирнова и Григория Маракуцэ.
Взгляд на правительство
Поскольку мы находимся перед зданием правительства, окинем взглядом и внутренний аспект. Отсюда Евгений Шевчук выполняет все указания Москвы, продвигает сепаратизм, или «величие приднестровского народа», распространяет идеи об организации референдума и отвергает вывод российских войск.
Уже много лет Москва дает по 15 долларов каждому приднестровскому пенсионеру. По словам экспертов, если бы не существовало помощи со стороны России, не существовало бы и «замороженного конфликта» в регионе, потому что тираспольский режим был бы невозможен без финансовых ресурсов Москвы.
Напомним, что в приднестровском регионе РМ, контролируемом пророссийским сепаратистским режимом, согласно источникам, хранится от 20.000 до 40.000 тонн оружия и обмундирования. Все это охраняется военными силами России, состоящими из почти 1.500 человек. Вопреки обязательствам с 1999 года, Россия так и не вывезла свои боеприпасы.
Виктория Виоарэ
