Максим Мелинти, священник Гидигичской церкви: «Традиция есть среди могил – это насмешка над церковью»

Это не приносит ему популярности в рядах коллег по ремеслу, зато собирает вокруг него всех верующих. В преддверии Пасхальных праздников мы поговорили с отцом Максимом о том, что значит вести службы по интернету, почему народ оттаптывает друг другу ноги в очереди за святой водой, в чем причины вопиющего количества разводов в Молдове, насколько его беспокоит происходящее на кладбищах в поминальные дни и возможны ли сексуальные отношения во время Великого поста.

– Я видел, что Вы ведете прямые трансляции на Фэйсбуке во время служб. Почему считаете это важным и что Вас заставило прибегнуть к этому?

– Два года назад меня спросили, почему я не выкладываю в интернет проповеди. Я ответил, что не хочу этого делать, чтобы не подумали, что я выпендриваюсь. Затем подумал, что это, в принципе, неплохая идея. Сначала сделал канал в YouTube, где начал выкладывать проповеди. Затем кто-то порекомендовал вести проповеди live. Тогда же появилась на Фэйсбуке эта возможность. Кто-то делал прямые трансляции с ночных клубов, другие со свадеб. Первые мои попытки снимать проповеди вышли не очень, не знал, как правильно направить камеру. Затем один человек провел нам небольшой урок и показал, как правильно снимать. Мы начали все это не совсем всерьез, хотели посмотреть, какой будет реакция публики. Но отреагировали очень хорошо, особенно те, которые уехали за границу. У многих из нет нет поблизости ортодоксальной церкви. А посредством этих прямых эфиров нам удалось попасть в дом к диаспоре. Live проповеди длятся восемь-десять минут.

– Не боитесь, что в какой-то момент прихожане решат оставаться дома перед компьютерами и слушать службы по интернету, вместо того, чтобы посещать церковь?

– Некоторые даже находясь в стране слушают службы по интернету, кто по разным причинам не может добраться до церкви. Не думаю, что прямые эфиры по Фэйсбуку сократят количество прихожан на реальные службы. Наша задача – не привести их в церковь, а привести к Христу. Если бы все к этому стремились, то не циклились бы на куполах, а концентрировались на моральном и психологическом аспекте христианства.

«Если бы Апостол Петр жил в XXI веке, то наверняка использовал бы Фэйсбук»

– Что говорят Ваши коллеги о продвижении проповедей по соцсетям?

– Никто конкретно не говорит, что думает об этом, но я понимаю, что не всем нравится то, что я делаю. Некоторые стопроцентно задаются вопросом: «Откуда взялся этот умник, передающий в прямом эфире церковные службы?». Возможно, думают, что таким образом я пытаюсь придать себе значение. Многие не понимают, что священники должны как можно больше говорить и ставить акцент на слове, объяснять людям, что такое хорошо, а что плохо. Когда Дософтей и Варлаам привезли в Молдову печатную машинку, их принимали за антихристов. До них все книги писали пером. Над каждой работали годами. Эти двое рисковали сгореть на костре. Но сейчас вещи меняются намного быстрее. Если бы Апостол Петр жил в XXI веке, то наверняка использовал бы Фэйсбук для передачи сообщений верующим. Я не вижу в этом проблемы, тем более, что все меняется и модернизируется. Почему все остальные конфессии выигрывают от использования интернета, а мы – нет?!

– С тех пор, как Вы доступны on-line, наблюдается ли больший эффект?

– У меня пять тысяч друзей в Фэйсбуке. Из них лично я знаю около тысячи, остальные следят за моими действиями, потому что им нравится. Меня никогда не волновал вопрос популярности, или собирание как можно большего количества «лайков». Для меня важно приобщение людей к религии.

«Церковь – это как клиника, куда приходят люди с разными болезнями»

– В последнее время появляется все больше людей, которые не держат пост и не ходят причащаться. Означает ли это, что люди потеряли веру в бога?

– Конечно, есть очень много разочаровавшихся. Например, женщина сделала аборт и пришла в церковь искупить грехи. За это батюшка дал ей канон не исповедоваться десять лет. Это абсолютно неправильно. Представьте себе, что вы идете к доктору с отравлением после праздников, а там вам говорят: «Чтоб я тебя тут не видел больше десять лет. Как ты посмел прийти в нашу обитель с отравлением? Представляете, что было бы, если бы врачи так себя вели?». Наша задача, священников, излечивать раны. А если церковники ведут себя несоответствующим образом, то люди разочаровываются в церкви.

– Говоря об исповеди. Мне кажется странным идти и рассказывать батюшке все свои проблемы, а он чтобы тебе что-то советовал. Какая психологическая подготовка существует у священников и в какой степени их советы полезны для людей, столкнувшихся с определенными проблемами?

– Каждый случай надо рассматривать отдельно. Наша задача – помогать людям находить любовь. Часто батюшки, которые принимают исповедующихся, забывают о том, что и у их жен тоже есть месячные, что и их дети бывают непослушными, или их родители – пьяницы. Нужно к каждому человеку относиться внимательно, а не рубить с плеча. Священник должен излучать понимание. Если этого нет, то исповедь превращается в конвейер.

«20% прихожан знают зачем идут в церковь, остальные приходят за чудом»

– На Крещение люди толпятся в центре столицы в очереди за святой водой, обзываются…Вы недавно заявляли о Крещении, что «священники не должны делать бизнес и продавать святую воду, или базилик». Но они это делают…

– Нам не хватает элементарной культуры в церкви. Из тех 97% граждан, которые в Молдове считают себя христианами, максимум 20% знают, зачем идут в церковь, остальные же приходят за чудом. Если объявили, что в какое-то место привезут чудотворную икону, все идут туда стоять часами напролет в ожидании чуда. Церковь – одно из немногих мест, где встречаются все категории граждан. Женщины не должны бояться выходить на улицу до крещения ребенка. Они не должны бояться брать воду в колодцах, только потому что бабки будут говорить, мол, что эти женщины нечистые и не имеют права. Есть множество и других примеров, архаизмов, которыми до сих пор руководствуется большинство молдован.

– А что Вы думаете о тех, кто не держит пост?

– Господь не хочет, чтобы люди быстрее попадали на кладбище, он хочет, чтобы все были здоровыми и с чистыми помыслами. В чем смысл не есть неделю мясо и молочку, чтобы через несколько дней попасть в реанимацию? У каждого человека должна быть своя программа поста, а для этого батюшка должен знать своих прихожан. Мне в селе легче, я знаю, у кого какие проблемы. Но мы должны знать, что пост, исповедь и причастие не связаны между собой. Это три абсолютно разные вещи. Каждый выбирает, хочет, или нет поститься. На исповедь идти нужно тогда, когда чувствуешь, что хочешь. Причаститься можно на любой воскресной, или праздничной литургии. У нас люди думают: неделю буду поститься, помучаюсь на фасоли и капусте. Затем пройду исповедь и скажу батюшке все, что лежит на душе, а закончу – причастием. Все не совсем так. Пост, причастие и исповедь включают в себя намного больше элементов.

Продолжение читайте в полной версии здесь