Почему проиграла Майя Санду

О какой евроинтеграции идет речь, если большинство избирателей Додона убеждены, что сегодня жизнь в России «лучше», нежели в странах ЕС? Как их убедить в том, что будущее Молдовы – Европа, если они считают, что в России сегодня лучше? Очевидно, что и Соглашение об Ассоциации, и евроинтеграция не будут работать, пока большая часть населения убеждена, что Россия – это образец государственности сегодня. Даже несмотря на то, что в последние годы ЕС, Румыния и Кишинев инвестировали немаловажные ресурсы в гагаузский регион, а РФ не дала ни лея, гагаузские избиратели единогласно решили голосовать за пророссийского кандидата. Такое видение дел большей части народа – эффект непонимания проблем и состояния того самого общества, в котором находится и часть населения, выступающая за возвращение СССР.

Альянс меньшинства

Несмотря на то, что Додон хвалится своей победой в выборах, в сущности за него проголосовала только четверть граждан с правом голоса. С этнической точки зрения «большинство Додона» сформировано из представителей всех этнических меньшинств РМ (русских, украинцев, болгар, гагаузов и русскоязычных молдован), сгруппировавшихся против проевропейски настроенного населения. Социально-экономическая реальность диктует порядок в политике. Север страны, традиционно голосующий за пророссийские партии, – это естественная реакция бывших русских колонистов, привезенных сюда работать на советских фабриках. С падением СССР и ужасами перестройки эти граждане остались без работы, а их мир, в котором все было просто и работало само собой – развалился. Из советских представителей рабочего класса, которые получали квартиры, имели рабочие места и жили в своего рода утопии, эти люди превратились в безработных, обеднели и из-за неправильной политики Кишинева, стали чувствовать себя выброшенными из новой конструкции государства.

Многонациональное государство, на котором постоянно делает акцент посол ЕС в Кишиневе, – маскарад и камуфляж, под которыми прячется желание русскоязычного меньшинства вернуться к статусу «старшего брата», управлявшего судьбами советского народа. Украинцы, болгары и гагаузы перешли на сторону русскоязычного меньшинства с советским менталитетом, потому что государство РМ позволяло в последние 20 лет их русифицирование путем обучения в школах на русском языке. Под предлогом того, что русский язык является языком межэтнического общения, не-русскоязычные меньшинства забыли свои языки, а их дети, обучающиеся за деньги молдавского государства на русском языке, поворачиваются спиной к этому государству и надеются вернуть великую империю.

Крах централизованной советской экономики, спровоцировавший массовую безработицу, разрушил советскую мечту, а всю вину обрушили на «унионистский» Кишинев, ратующий на центральной площади за свой язык и алфавит. Никто не утруждался объяснить, что крах экономики МССР случился благодаря тем же бывшим коммунистам. Сангели, член Коммунистической партии в 1967 году, присвоил колхозы путем «надельничества», дав людям по клочку земли, на которых и сегодня зиждутся сельские зоны, так называемое натуральное хозяйство. Кирилл Лучинский, во время которого происходила самая крупная кража национальной экономики – приватизации в области электроэнергии – был главой партии Коммунистов в МССР. Про Воронина и рассказывать долго не стоит, думаю, все знают, как «великий коммунистический глава» жил в шикарных домах, как истинный капиталист и владел имуществом по всей Европе. Именно советская номенклатура была реальным бенефициарием исчезновения экономики СССР, а не бессарабские румыны. Именно советская номенклатура правила страной последние 20 лет и ей нужен был враг с которым надо было бы сражаться, чтобы прикрыть свое влияние на развал экономики. Идеальной жертвой были румыны из РМ, которых обвиняли во всех грехах. Из-за румын началась война в Приднестровье, из-за них же исчез СССР и обнищал народ. Тогда в 90-е положили начало расслоения молдавского общества. Румыноязычное население сконцентрировалось на тех темах, в которых чувствовало ущемление: алфавит, язык, история, культура…Русскоязычное же население советское думало и продолжает думать, что этот участок земли принадлежит СССР (либо в нынешней трактовке – России).

Без того, чтобы понять, насколько эффективна была советизация МССР и насколько сильна была вера народа в величие советской империи, невозможно объяснить ностальгию граждан по СССР. Отец Додона был директором бригады в колхозе, если бы СССР все еще существовал, Додон был бы членом партии, которую они считали самой великой в самой великой державе мира. Всего спустя пару лет после распада СССР не осталось почти ни одного памятника Ленину, а додоновцы из РМ должны признать, что все, что они знали, все, во что они верили и все, чему их учили – это ложь, а их великая империя развалилась. Самое страшное для тех, кто остался со времен СССР в Молдове, – это утрата статуса гражданина с особыми правами. Для русских коммунистов, правящих экономикой МССР, молдоване были колхозниками, которые должны были быть благодарны тому, что пришел кто-то и провел им свет в села, молдоване были как будто жителями колонии, а они, другие – они совершили революцию, они создали самую великую страну, они были правителями этой страны. В один миг из статуса мажоритарного населения СССР русскоязычные МССР превратились в меньшинство, и их протест был очевиднее всего во времена русско-молдавской войны на Днестре. Конфликт возник не из-за триколора и языка, это был только повод, задачей советов, создавших Приднестровье, было сохранить старый мир, где они, меньшинство, правили большинством другого этноса. Это был их ответ на желание молдован быть независимыми от бывшей столицы. И хотя прошло столько лет с тех пор, по большей части отношение русскоязычной части населения к большинству – такое же. Как могут какие-то «молдавские цэране» быть «правителями» великого русского народа?!

Экономика всегда диктует изменения и политический прогресс. Развалив возможность создания нового процветающего государства, ограбив население, не удивительно и возвращение идеи, что «все-таки было лучше». Человека, которому не на что отправить ребенка в школу, невозможно убедить быть на стороне «политкорректности», как попыталась Майя Санду.

Продолжение читайте в полной версии здесь