Дорога до Тирасполя длится примерно два часа. Чтобы въехать в регион, необходимо зарегистрироваться на приднестровской границе с паспортом, показать его в окошко, где сидят два офицера. Пока тебя спрашивают, куда ты едешь и адрес, Евгений Шевчук смотри на тебя внимательно с портрета на стене.
Маршрутка сначала довезла меня до Бендер, а затем и до Тирасполя. Оба города мне показались примерно одинаковыми. Советские здания и чистые улицы с небольшим количеством прохожих, Георгиевские ленточки на стеклах микроавтобусов и закрытые киоски обмена валют. Бросилось в глаза и другое: отсутствие ларьков, встречаемых на каждом углу в Кишиневе.
Тирасполь против Кишинева: «У нас дороже, чем у вас»
Я подхожу к женщине, чтобы спросить ее на русском, сколько стоит хлеб. Она, услышав, что я говорю со знакомым, отвечает на ломаном румынском: «Самый дешевый – три рубля. А так, до шести. В этом году все подорожало. Тут у нас, в Приднестровье, все дороже. Нет ни валюты, ни леев даже, и поэтому невозможно выехать из региона», – говорит женщина.
Валютный кризис подтверждают и в окошке обмена валют. За 100 леев я получила 63 рубля, на которые можно купить килограмм конфет «Bucuria». А если остаются приднестровские деньги, то поменять их потом на леи обратно невозможно практически. Почти вся валюта скуплена. Из-за отсутствия долларов, евро, гривны и молдавского лея люди не могут их купить, чтобы выехать за пределы региона.
«На пенсию можно купить половину кровати!»
Если не тратить приднестровские деньги в регионе, то в другом месте с ними нечего делать. У меня остается 20 рублей. Чтобы потратить их, я купила пачку снэков за 8 рублей с копейками и полтора литра воды без газа за 11 рублей. Последний не потраченный рубль отдала за поману. При этом, гуляя по Тирасполю, я увидела только двух бабушек, просящих милостыню. Вспомнила, что у пенсионеров здесь должна быть пенсия выше. Водитель маршрутки, на которой я сюда приехала, сказал, что пенсия его жены составляет 200 долларов. «У нас трое детей и жена недавно вышла на пенсию. Она получает 200 долларов, что очень мало. Этих денег ни на что не хватает», – рассказывал водитель, не зная, какова пенсия сельских жителей в Молдове. Мужчина пытался сравнивать вещи и сказал, что «с точки зрения экономики, по сравнению с Молдовой у нас все хорошо. Я живу в дома и есть небольшой участок. За 100 квадратных метров, свет, газ, канализацию, за все я плачу не более 100 долларов. Нас восемь человек в семье. Можете себе представить? По 10 долларов на каждого примерно в месяц за все услуги. В Молдове это стоит намного дороже. Там кричат Европейский Союз, но он хорош только депутатам, остальным людям – нет». Тоже самое говорит и Николай, которого я встретила под деревом, он прятался от палящего солнца. «Пенсия – 150 долларов. Это мало. На нее ничего нельзя купить, только половину кровати. Очень тяжело. Хорошую работу с зарплатой как минимум 3 тысячи рублей почти не найти. Здесь нет работы. Даже молодежь после окончания школы идет работать на рынок, или уезжает за границу», – говорит мужчина.
Гуляя по городу я все прислушивалась, услышу ли где-то румынскую речь. Спустя два часа пешей прогулки, возле поликлиники я встретила двух мужчин лет 50. С загорелыми руками и лицами, в белых майках и шортах, они говорили на румынском с русским акцентом.
Я здороваюсь с ними на румынском, на что они улыбаются и спрашивают в ответ, откуда я. Разговаривая о том, что происходит в городе, мужчины утверждают, что «присутствует небольшая паника». По их словам причина – борьба между политиками. А в остальном, вроде бы, они живут хорошо, потому что здесь «еда и питье очень дешевые. Газ, свет, все – из России. За киловатт электроэнергии мы платим 34 копейки», – отмечает один из них, поглаживая живот.
Продолжение читайте в полной версии здесь
