Timpul в белградском лагере беженцев: «Моя страна охвачена войной. Я хочу быть свободным»
Я добралась до этого парка беженцев в первый солнечный день после недели дождей и холода. Не было уже ни травинки, все – одна сплошная грязь, а из сотни беженцев, расположившихся там, только у нескольких десятков были палатки. Остальные были вынуждены спать на картоне и укрываться одеялами. Большинство беженцев – молодежь и дети, половины семей, родственники, или просто друзья.
Местные жители навещают их каждый день, приносят чистые и сухие вещи, обувь, одеяла, еду и медикаменты. Беженцы упрямо отказываются от любых сумм денег. «Мы не попрошайки. Мы хотим работать, чтоб были деньги», – говорит Атийя, находящаяся в Белграде две недели.
Согласно UNHCR, Сербия зарегистрировала резкий рост спроса на убежище на этой территории в 2014 году. Только за первые восемь месяцев прошлого года Сербия приняла 6,974 просьбы о предоставлении убежища. Это значительно больше, чем в 2013 за тот же период (2567 человек). Более 3600 из них – сирийцы.
Более того, в начале сентября, по данным ООН, более 7720 беженцев покинули Македонию и въехали в Сербию. С населением в почти 7 млн человек, хрупкой экономикой и уровнем безработицы 20%, Сербия до настоящего момента приняла 120 тысяч беженцев в этом году, передает Министерство иностранных дел страны. Это при том, что с начала года на всю территорию Европы незаконно въехало 630 тысяч человек.
Волонтеры, которые ежедневно помогают беженцам в Белграде, говорят, что прибывшие в начале года имели деньги, знали английский, были нормально одеты и справлялись сами. Новоприбывшие нуждаются в большей поддержке, почти не имеют средств к существованию, мало кто из них понимает английский, а еще меньше кто владеет им.
Примерно такую же ситуацию увидела и я. Беседы не были длинными, единственный язык, на котором можно было о чем-то говорить – английский, но это было не самое сильное их место. Лучше всего говорил на английском самый молодой из моих собеседников – Фирусе Атой. Я его нашла возле дяди и двоюродных братьев, они делили один кусок картона. Его самый младший брат, смущенный присутствием иностранки, покинул круг «взрослых» и отправился кормить голубей.
«И так мало еды, а он еще и голубей кормит…», – подумала я. Затем я узнала, что пока что это все, что они могут делать для белградского общества, еще поддерживать чистоту в парке, где остановились.
«Мы хотим поехать в Швецию, не поедем в Германию, потому что там и так много беженцев», – говорит Фирусе. Ему почти 15 и он приехал из Афганистана, его родители остановились в Иране. «Они не думают, что смогут построить новую жизнь в такой чуждой и далекой стране, как Швеция. Они остались там с сестрой и младшим братом», – говорит подросток.
Родник, из которого беженцы берут воду и умываются
Тот день, когда я с ним говорила, – был третий его день в Белграде. Он понимает, что ему нужны деньги на дорогу в Швецию, но пока еще адаптируется. Хотя это его не смущает. «Дома нам не дают даже в школу ходить. В Швеции я хочу закончить образование и поступить на экономический. У меня есть планы», – признается молодой человек.
«Сербы добры с нами»
Благодарю Фирусе и его родственникам за беседу и направляюсь к группе из восьмерых молодых мужчин. Спрашиваю, говорит ли кто-то из них на английском. Вместо ответа на меня смотрят растерянные глаза. Вдруг один из ребят вскакивает на ноги и кричит: «Мохаммееееед!».
Фирусе Атой (слева) со своими родственниками
Они здесь уже 20 дней и застали самое дождливое время начала осени, но не говорят ничего про холод. «Мы здесь чувствуем себя хорошо, сербы добры с нами, помогают нам много», – говорит Мохаммед 24 лет. Этих молодых людей родители не сопровождали в нелегкий путь. «Я хочу быть свободным. Моя страна охвачена войной, а я хочу жить на свободе», – отвечает Имад, 21 год, на вопрос о том, почему он покинул свою родную страну Ирак. Ребята направляются в Германию. «Немцы сказали, что все сирийцы и иракцы могут приезжать в Германию, что там мы получим помощь», – поясняет Мохаммед.
Группа молодежи, приехавших из Ирака
«А что вы будете там делать без элементарно знания английского? Как будете справляться?», – спрашиваю ребят. «Не знаем, но начнем все с нуля и надеемся, что справимся. Нам нравится учиться, и мы приложим все необходимые усилия, чтобы выучить немецкий», – уверяет меня Имад, который вынужден был вместе с семьей оставить и страну, и учебу. Мохаммед уже поинтересовался тем, что может делать у немцев. «Я уже закончил университет. А в Германии мне надо сделать эквивалент диплома и устроиться на работу», – говорит молодой человек.
Друзья Мохаммеда и Имада, которые слушали внимательно нашу беседу, просят мне передать: «Мы хотим заработать денег, чтобы помочь семьям, оставшимся там. И, может быть, привезем их к нам, но не так, как мы сюда приехали, а легально и без опаски».
Анна Герчиу
